Убить,чтобы остаться [Город слухов. Дом на горе. Уберегите ее от злого глаза. Убить, чтобы остаться] - Хью Пентикост

— Торнтон, — прошептал Джерико. — Похоже, нас не собираются встречать с распростертыми объятиями. — Он оглядел окружающий вырубку лес. Достал из кармана пистолет Салли, проверил, заряжен ли он. — Постой здесь пять минут. Я обойду их слева. С такой малюткой надо подобраться к нему как можно ближе. Через пять минут выходи на вырубку и иди прямо к Торнтону.

— Благодарю!

— Он не застрелит тебя, Холли. Только предложит убраться отсюда. Затей с ним спор. Скажи, что хочешь поговорить с Уилером. Потяни время, а я пока зайду сзади. Все ясно?

— С этой штукой, — я имел в виду автомат, — ему даже не надо целиться. Он только нажмет на спусковой крючок и рассечет тебя надвое.

— Если я подберусь к нему достаточно близко, не успеет, — возразил Джерико и исчез в лесу, прежде чем я успел ответить. Двигался он совершенно бесшумно, приобретя необходимый навык еще в Корее.

Я неотрывно смотрел на часы. Во рту пересохло. Секундная стрелка, казалось, все быстрее бежала по циферблату. Время! Я двинулся к вырубке на негнущихся от напряжения ногах. Руки свободно висели по бокам. Я хотел, чтобы Торнтон сразу увидел, что оружия у меня нет. Он заметил меня, когда нас разделяло пятьдесят ярдов.

Вскочил, наставил на меня автомат.

— Не смог подъехать на машине, — объяснил я. — Дорога перегорожена цепью. Хочу поговорить с мистером Уилером.

— Стой, — приказал Торнтон.

Я остановился менее чем в двадцати ярдах от него. Дуло автомата смотрело мне в живот.

— Ты же видел надписи на щитах, — процедил он. — Проваливай, да поживей!

— Но я хочу поговорить с мистером Уилером.

Тот подкатился чуть ближе к Торнтону, черные очки уставились на меня.

— Мистер Уилер не хочет говорить с тобой, — ответил Торнтон. — Даю тебе три секунды, чтобы повернуться и потопать назад. Я не шучу. Ты нарушил границу частного владения.

Я надеялся, что Дон что-то скажет. Он молчал. Оставалось только подчиниться. Тут я заметил, как Дон повернул голову направо, влево от меня.

— Брось автомат! — услышал я голос Джерико.

События последующих секунд запечатлелись у меня в памяти, словно кадры замедленной киносъемки. Торнтон начал поворачиваться, одновременно открыв огонь. Едва ли Джерико избежал бы пули, но произошло чудо.

Кресло-каталка, в котором сидел Уилер, врезалось в Торнтона прежде, чем тот успел повернуться к Джерико. Торнтон упал, автомат вырвался из его рук. Уилер от удара вылетел из кресла и распростерся на траве. Прежде чем Торнтон сумел подняться, Джерико схватил автомат и наставил на бандита.

— Обыщи его, Холли.

Я нашел пистолет в наплечной кобуре, вытащил его.

— Держи его на прицеле. — Джерико передал мне автомат.

Глаза Торнтона сузились, он оценивающе оглядел меня и пришел к выводу, что с такого расстояния даже я не промахнусь.

Джерико опустился на колени рядом с Доном Уилером, тот застонал.

Джерико осторожно усадил его, левая рука Уилера неестественно изогнулась, сломанная ниже локтя.

— Вам необходим врач, — сказал Джерико. — Мы доставим вас в больницу.

— Нет! Сначала поговорим. Какое счастье, что вы пришли!

— Вы спасли мне жизнь, — ответил Джерико. — Так что давайте сначала позаботимся о вас. Поговорить мы еще успеем.

— Нет! — Дон повернул голову. — О Боже, они уже едут!

Мы все услышали натужный рев мотора ползущей в гору машины.

— Вы должны выслушать. — Голос Дона дрожал. — Это какая-то кровавая лавина. — И он заплакал как маленький ребенок.

На вырубку выехала машина… патрульная машина.

В машине сидело трое: судья, Бартрэм и незнакомый мне полицейский. Лицо судьи позеленело, Бартрэм не улыбался.

— Слишком поздно, папа! — закричал Дон. — Хватит убийств! — Из-под черных очков по щекам текли слезы.

— Его нужно срочно доставить в больницу, — подал голос Джерико. — У него сломана рука.

— Нет! Я все скажу! Здесь, и немедленно!

Незнакомый патрульный оказался капитаном Мерфи из полицейского управления штата. Он ясно дал понять, что они прибыли, чтобы предотвратить, а не разжигать насилие. Он защелкнул наручники на руках Торнтона и препроводил его в патрульную машину. Джерико поднял Дона Уилера на руки, отнес в охотничий домик и осторожно усадил в большое кресло. Лицо Уилера перекосила гримаса боли. Мерфи по рации вызвал машину «скорой помощи».

— Я больше не могу молчать, папа, — прошептал Дон Уилер.

Лицо судьи напоминало маску. Бартрэм стоял у окна, разглядывая окружающий охотничий домик лес. Они оба уже смирились с поражением.

Все началось очень давно, сказал нам Уилер, почти шесть лет тому назад…

— Я вырос в Кромвеле. Джерри Хиллард был одним из моих самых близких друзей. Мы вместе ходили в школу, затем служили в армии. Он был из бедной семьи, я — из богатой. В детстве я любил забегать к нему домой, потому что его мать сама пекла хлеб. Я… я до сих пор помню его запах, его вкус. Удивительная женщина, мать Джерри. Она воспитывала его одна, бралась за любую работу.

Шесть лет назад она начала чахнуть. Джерри сказал мне, что у нее рак. Он очень переживал. Собственно, тогда он и начал пить. Я изредка заходил к ней. Видел, как она страдает. Доктор Максвелл считал, что шансов на спасение у нее нет. Но, черт бы его побрал, он делал все, чтобы продлить ей жизнь. Врачебная этика! Я слышал, как она кричит от боли, умоляя прекратить ее страдания. Я поговорил об этом с Джерри. Но у него не хватило духа. Я… я любил миссис Хиллард. — У Дона перехватило дыхание. — Однажды, когда к ней пришел доктор Максвелл, я украл из его саквояжа таблетки стрихнина. Когда он ушел…

Убийство из милосердия. Но по закону убийство есть убийство.

— Доктор Максвелл заподозрил, что миссис Хиллард умерла не от болезни. Сделав вскрытие, обнаружил, что смерть наступила от стрихнина. Максвелл знал, кто мог утащить таблетки. Он поставил в известность полицию. Вик Салли привез меня и Джерри к Джорджу Бартрэму. Взять таблетки из докторского саквояжа могли только мы. Бартрэм полагал, что Джерри сам убил мать, не в силах выносить ее страдания. Я… я не мог допустить, чтобы вину взвалили на него. И признался Джорджу.

Нет нужды говорить о моральных аспектах моего поступка. Закон квалифицирует его однозначно. Но мой отец, судья, вступился за меня. Кому будет лучше, если остаток жизни я проведу в тюрьме? Я лишь помогал умирающей. В потустороннем мире миссис Хиллард только поблагодарила бы меня. Мой отец был… и есть… в общем, в Кромвеле он пользуется значительным влиянием. Он мог поспособствовать карьере Джорджа, мог помочь Салли и доктору Максвеллу. Красноречием его Бог не обидел. Короче, в тот день в кабинете Джорджа они решили спустить все на тормозах. Я считал, что это справедливо. Потому что не чувствовал за собой вины. Я думаю, принятое решение ни у кого не вызвало угрызений совести.

Какое-то время наша жизнь шла привычным чередом. А потом все изменилось. Джерри понадобились деньги для какой-то авантюры. И он прямо заявил отцу, что обо всем расскажет, если не получит желаемого. Это был шантаж. Нас всех шантажировали за то, что мы помогли матери Джерри избавиться от мучений. Такой вот он был человек. Я лишь сожалею, что не застрелил его сам. Он получил по заслугам.

Гипотеза Джерико оказалась ложной. Те, кого он считал шантажистами, на самом деле были жертвами. Джерри доил и доил их. Но в один жаркий июньский день, пять месяцев тому назад, судья решил, что с него хватит. Он встретился с Джерри в леске, отделявшем дом от озера, так как в доме разговор могли подслушать слуги. Судья сказал, что денег больше не будет. Джерри стал угрожать.

— Они говорили на повышенных тонах, — продолжал Дон Уилер. — Внезапно Джерри оглянулся и увидел Томми Поттера, в ужасе уставившегося на них. Мальчик бросился бежать. «Стой!» — крикнул Джерри, а затем помчался следом. Томми споткнулся и упал. Джерри схватил его. А когда мальчик открыл рот, чтобы закричать, ударил его камнем. И бил до тех пор, пока Томми не умер.

Дон глубоко вздохнул.

— Тут следовало поставить точку. Признаться во всем. Но нет. Отец решил иначе. Тело Томми сбросили в каменоломню в семи милях от озера. В нашем доме состоялась встреча всех заинтересованных лиц: отца, Джорджа, Салли и доктора Максвелла. Надо отдать им должное, они обсуждали чистосердечное признание. Но оказались прагматиками. Томми уже не вернешь, решили они. Зачем же рушить карьеру стольким людям. И Томми утонул. А они убедили город, что виновата в этом только Марсия.

Я приехал ближе к вечеру. Заседание еще продолжалось. Я отказался играть в их игры. Вышел из дому и направился к озеру, чтобы рассказать обо всем капитану Мерфи, он руководил поисками Томми. Меня догнал Салли. Умолял никому ничего не говорить. Мы заспорили, потом начали драться. Конечно, он справился со мной. Я упал, а он продолжал бить меня даже после того, как я потерял сознание. От смерти меня спас отец. Теперь я сожалею об этом. Лучше умереть, чем превратиться в калеку. Они выдумали историю о банде хулиганов-подростков. Я не стал спорить. Знаете почему? Я не мог ходить. Не мог даже есть. Если бы открылась правда, меня отправили бы в тюрьму за убийство миссис Хиллард. Сильный и здоровый, я бы пошел на это. Но я стал калекой…